Фото: freepik
Беларусь уже 11 дней после президентских выборов находится между старым и новым жизненным укладом, между тем, как уже было много лет, и альтернативой. Пока непонятно, куда всё повернётся, и чья возьмёт, мы предлагаем взгляд на то, что будет дальше в экономике. Мы написали один и тот же текст в двух вариантах, в зависимости от того, чья возьмёт. Эти варианты, к сожалению, похожи друг на друга, но есть принципиальные отличия.
Вариант 1.
26 лет и 1 месяц находится у власти в Беларуси Александр Лукашенко. Вследствие массовых протестов против фальсификаций на выборах и немотивированной агрессии со стороны силовых структур в адрес мирного населения, в стране образовалось протестное движение и на многих предприятиях начались забастовки. Однако у сторонников перемен в стране пока не получается повлиять на то, чтобы Лукашенко ушёл в отставку. И его эпоха продолжается.
Текущие показатели общеизвестны: внешний долг в размере 18 млрд долл, внутренний долг в размере 9,3 млрд руб (данные Министерства финансов на 1 июля 2020 г.), недостаточно диверсифицированный экспорт, почти 50 % которого идёт в одну страну, Россию (данные Национального Статистического комитета Беларуси), фактическое отсутствие возможности экспортировать в богатые страны из-за невступления в ВТО, незначительные золотовалютные резервы (8 млрд 857,5 млн долл, согласно данным Национального банка), фактическое отсутствие разделения властей и модель ручного, «декретного» управления экономикой, с существенной долей в ней госсектора. При этом, напомним, по состоянию на 1 января 2020 г. на государственные предприятия приходится:
– 76,5% всей просроченной дебиторской задолженности (6,1 млрд руб.);
– 71,5% просроченной кредиторской задолженности (5,7 млрд руб.);
– 80% просроченной задолженности по кредитам и займам (2,4 млрд руб.).
Подробнее – здесь.
Пандемия COVID-19, рецессия в России, у основного экономического партнёра Беларуси, обвал нефтяных цен, президентская избирательная кампания, которой у нас всегда сопутствуют бюджетные трансферты на удовлетворение потребностей отдельных групп избирателей, а также последовавшие за ней массовые протесты и национальная забастовка, резко негативная реакция на происходящее со стороны стран евроатлантической цивилизации, непризнание ими результатов выборов, обещание ввести адресные санкции, а вследствие этого – опасения за кредитный рейтинг страны, не сулит нам быстрого восстановления.
Практически неизбежное введение санкций в случае продолжения управления страной старым руководством, сворачивание инвестиционной и деловой активности, переезд компаний секторов новых знаний из Беларуси в другие налоговые юрисдикции, массовый отъезд квалифицированных кадров из страны вызовет необходимость новых внешних заимствований. Просьбы о таковых можно будет адресовать России и КНР. Их условия будут зависеть не от нас. Также, в связи с прозвучавшими обещаниями удвоения в течение пяти ближайших лет заработной платы в среднем по стране, с высокой вероятностью, в правительстве может возникнуть идея денежной эмиссии, которая спровоцирует инфляцию и девальвационные ожидания.
В любом случае легко не будет. И последствия нынешних событий в любом случае спровоцируют изменения в привычных для беларусов экономических отношениях. Независимо от конъюнктуры внешних рынков беларуской экономике придётся справиться с базовыми внутренними проблемами: ресурсо- и энергоёмкостью, технологическим отставанием, низкой инновационностью, недостаточно высокой финансовой отдачей от инвестпроектов, отсутствием справедливой конкуренции форм собственности, слабым финансовым (в т.ч. фондовым) рынком.
Что это означает? Сокращения на предприятиях. Попытки перепрофилирования кадров. Рост безработицы. Попытки способствовать развитию малого бизнеса. Сохранение тренда на эмиграцию из страны рабочих и ИТР. Слабая национальная валюта. Через 29 лет с момента провозглашения независимости мы, фактически, находимся в той же, исходной, точке. Либо советская плановая экономика, либо шоковая терапия и либеральные реформы.
Вариант 2.
26 лет и 1 месяц находился у власти в Беларуси Александр Лукашенко. Вследствие массовых протестов против фальсификаций на выборах и немотивированной агрессии со стороны силовых структур в адрес мирного населения, в стране образовалось протестное движение и на многих предприятиях начались забастовки. И это явилось катализатором ухода политика.
Ушла, без преувеличения, эпоха. Оставив нам внешний долг в размере 18 млрд долл, внутренний долг в размере 9,3 млрд руб (данные Министерства финансов на 1 июля 2020 г.), недостаточно диверсифицированный экспорт, почти 50 % которого идёт в одну страну, Россию (данные Национального Статистического комитета Беларуси), фактическое отсутствие возможности экспортировать в богатые страны из-за невступления в ВТО, незначительные золотовалютные резервы (8 млрд 857,5 млн долл, согласно данным Национального банка), фактическое отсутствие разделения властей и модель ручного, «декретного» управления экономикой, с существенной долей в ней госсектора. При этом, напомним, по состоянию на 1 января 2020 г. на государственные предприятия приходится:
– 76,5% всей просроченной дебиторской задолженности (6,1 млрд руб.);
– 71,5% просроченной кредиторской задолженности (5,7 млрд руб.);
– 80% просроченной задолженности по кредитам и займам (2,4 млрд руб.).
Подробнее – здесь.
Пандемия COVID-19, рецессия в России, у основного экономического партнёра Беларуси, обвал нефтяных цен, президентская избирательная кампания, которой у нас всегда сопутствуют бюджетные трансферты на удовлетворение потребностей отдельных групп избирателей, а также последовавшие за ней массовые протесты и национальная забастовка, резко негативная реакция на происходящее со стороны стран евроатлантической цивилизации, непризнание ими результатов выборов, обещание ввести адресные санкции, а вследствие этого – опасения за кредитный рейтинг страны, не сулит нам быстрого восстановления.
Однако смена элит в Беларуси и политическое сближение со странами ЕС и США позволит открыть новые кредитные линии, в перспективе – включить нашу экономику в мировые товаропроводящие цепочки, снять пошлины и упростить меры нетарифного регулирования для нашей продукции, рассчитывать на интерес транснациональных компаний к беларуским предприятиям различных секторов. А кроме того, изменение политических элит повлечёт за собой возвращение в страну (физическое или инвестиционное) её граждан или этнических беларусов, проживающих за рубежом и ведущих там успешный бизнес.
В любом случае легко не будет. И последствия нынешних событий в любом случае спровоцируют изменения в привычных для беларусов экономических отношениях. Независимо от конъюнктуры внешних рынков беларуской экономике придётся справиться с базовыми внутренними проблемами: ресурсо- и энергоёмкостью, технологическим отставанием, низкой инновационностью, недостаточно высокой финансовой отдачей от инвестпроектов, отсутствием справедливой конкуренции форм собственности, слабым финансовым (в т.ч. фондовым) рынком.
Что это означает? Сокращения на предприятиях. Попытки перепрофилирования кадров. Рост безработицы. Попытки способствовать развитию малого бизнеса. Сохранение тренда на эмиграцию из страны рабочих и ИТР. Слабая национальная валюта. Через 29 лет с момента провозглашения независимости мы, фактически, находимся в той же, исходной, точке. Либо советская плановая экономика, либо шоковая терапия и либеральные реформы.
Резюме. Похожесть статей, в зависимости от того, кто победит в противостоянии, сторонники действующего президента, или люди, настаивающие на проведении новых выборов и смены власти, говорит о том, что в нашей ситуации для экономики Беларуси нет рецепта быстрого улучшения: слишком всё запущено. Но в случае сценария № 2 есть хотя бы надежда на то, что трансформационные изменения, которые могут начаться в экономике страны, принесут эффект в среднесрочной перспективе. В противном случае нас, с высокой долей вероятности, ждёт продолжение quasi-советской экономической модели, эффективность которой, мягко говоря, сомнительна.
Автор публикации: Дмитрий Дригайло
