В 1911 году Китай охватила другая страшная эпидемия. Но тогда весь мир объединился

Железная дорога пересекает холмы Маньчжурии, около 1906 г. Фото:Getty Images

В 1911 году по Китаю распространилась другая смертоносная эпидемия, которая могла перерасти в пандемию. Происхождение инфекции было связано с торговлей дикими животными, но тогда это не могли точно подтвердить. Жесткие ограничительные меры, грамотная организация карантинных мероприятий, ношение масок, запрет на поездки, массовые кремации жертв инфекции и пограничный контроль помогли снизить уровень заражения. Об одной из крупнейших эпидемий начала 20 века, из-за которой на северо-востоке Китая погибли более 60 тыс. человек, рассказывает CNN.

Когда заразу в конечном счете взяли под контроль, китайское правительство провело Международную конференцию по чуме в городе Шэньян, расположенном недалеко от эпицентра вспышки. Позвали вирусологов, бактериологов, эпидемиологов из США, Японии, Российской империи, Великобритании и Франции — сильнейших держав того времени.

На конференции искали причины возникновения заболевания и обсуждали наиболее эффективные методы подавления вспышки. Выясняли, почему болезнь распространилась так быстро и на такие большие расстояния, что можно предпринять, чтобы предотвратить вторую волну. Конференция прошла не без поиска виноватых, но в основном это была искренняя попытка научиться на совершенных ошибках.

Прошло больше века, и мир снова столкнулся с пандемией. Сегодня согласованных ответных мер на междунарожном уровне и больших стараний со стороны политических лидеров особо нет. Положение Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) подорвано, коронавирус приобрел «расовую составляющую», крупные государства борются за ресурсы и лидерство, а бедные страны оставлены на произвол судьбы.

По сравнению с 1911 годом мир сейчас полностью разобщен.

Сурки и чума

Тарбаган (Marmota sibirica), вид грызунов семейства Sciuridae. Степи у озера Хёх, Монголия. Фото: Shutterstock

Маньчжурская эпидемия чумы, разразившаяся в 1910 году на северо-востоке Китая, была катастрофой.

С осени 1910 до окончательного подавления вспышки в следующем году, по оценкам, погибло 63 тыс. человек. Эпидемия стала объектом международного внимания, когда распространилась до Харбина, административного центра современной провинции Хэйлунцзян. Харбин тогда был частью так называемой Маньчжурии – обширного сельскохозяйственного, но малонаселенного региона, который был расположен на границе сфер влияния Китая, Японии и России. Большая часть территории находилась под управлением Китая, при этом Япония контролировала территорию порта Далянь, а Россия управляла Китайско-Восточной железной дорогой (КВЖД).

Харбин был международным городом, там проживало много русских, трудившихся на КВЖД, которая соединяла Транссибирскую магистраль с контролируемым Японией портовым городом Далянь. В Харбине также жили многочисленные сообщества японцев, американцев и европейцев, занимавшихся торговлей по железной дороге. Торговали, в частности, и мехом. Предположительно, именно этот промысел и послужил причиной распространения инфекции.

Тарбаган или монгольский (сибирский) сурок — грызун, обитающий преимущественно на пастбищах в степях Монголии и соседней Маньчжурии. Шкурки соболя, норки и выдры пользовались спросом у европейских, американских и японских меховщиков, но они никогда не интересовались грубыми изделиями из тарбагана. Однако новые техники умерщвления в начале века сделали шкурки тарбагана доступной альтернативой более роскошным мехам.

Отвечая потребностям иностранных покупателей, тысячи местных кочевников стали добывать шкурки сурков, выросшие в цене за несколько лет до появления болезни. Охотники долгое время гнушались поеданием сурочьего мяса, но не думали избавляться от шкурок больных животных, особенно когда те так много стоили.

Точно определить начало эпидемии сложно, однако впервые официально она была в зафиксирована русскими докторами в Маньчжоули. Сейчас это город в автономном районе Внутренняя Монголия на русско-китайской границе. Симптомы больных вызывали опасения: лихорадка с последующими приступами кровохаркания. В Маньчжоули мертвых оставляли на улице, грузовые вагоны поездов переоборудовали в карантинные камеры.

Жертвы маньчжурской чумы. Фото: Alamy

Covid-19 распространяется сегодня по авиамаршрутам, а в то время он разносился железными дорогами. Страх заставил многих людей уехать из Маньчжоули по линии Китайско-Восточной железной дороги, вдоль которой тоже обитали сурки, до города Цицикар провинции Хэйлунцзян, а затем и до Харбина.

Случаи заболевания легочной чумой были зарегистрированы на других крупных железнодорожных пунктах: в Тяньцзине, Пекине и по железной дороге Пекин—Ухань. Даже в Шанхае, расположенном почти в 3200 км от Маньчжоули, доложили о случае заражения, был поднят вопрос о закрытии города. В густонаселенных трущобах Харбина болезнь распространялась стремительно. К 8 ноября 1910 года в Харбине было зафиксировано 5272 случая смерти от чумы.

Первоначальная реакция и дебаты

Реакция на вспышку была быстрой, если взять в расчет материально-логистические трудности начала 20-го века.

Были созданы карантинные центры, в основном на базе переоборудованных железнодорожных грузовых вагонов. В них помещали людей, которые вступали в контакт с зараженными, родственников погибших и тех, кто занимался добычей шкурок и торговлей.

Если у пациента в течение 5-10 дней не обнаруживалось симптомов заболевания, его отпускали с проволочным браслетом, на котором была закреплена свинцовая бирка в знак того, что он здоров. Но если симптомы все-таки проявлялись, весь вагон по существу был обречен, учитывая, что смертность среди заболевших была практически стопроцентной. Похороны были запрещены, проводились массовые кремации.

Харбин спас врач У Ляньдэ — этнический китаец, родившийся в Малайзии и получивший образование в Кембриджском университете — он сдержал вспышку эпидемии. После вскрытия трупов У точно установил, что чума была легочной, а не бубонной (при легочной чуме инфекция находится в легких, в бубонной – лимфоузлах). Он также настоятельно рекомендовал носить маски для лица.

Доктор У Ляньдэ. Фото: George Grantham Bain Collection/Library of Congress, AP

В начале 1911 года Китай направил в Харбин врачей и эпидемиологов со всей страны. У Ляньдэ знал, что сроки поджимают. Китайский Новый год выпадал на 30 января, и У понимал, что ограничить поездки в это традиционное многих китайцев время возвращения в родные места будет практически нереально.

Если бы уровень заражения не удалось снизить, то эпидемия точно охватила бы всю страну.

Ответная реакция была суровой: каждый дом, где был больной, сжигался дотла. Противоэпидемические меры У сработали. Так называемые «санитарные зоны», карантин, блокада, изоляция, запрет на поездки и использование защитных масок поспособствовали тому, что к концу января уровень заражения в городе снизился.

Но инфекция продолжала распространяться вдоль КВЖД. В начале января 1911 года в Шэньяне от чумы погиб минимум 2571 человек. В городе тоже ввели карантинные и ограничительные меры, и уровень заражения снизился. Однако расположенные далее по линии железной дороги несколько городов вблизи главного города-порта Далянь сообщили о новых случаях заражения.

В самом Даляне проводили массовые проверки пассажиров поездов и судов, маршрут был закрыт, а паромам запретили покидать порт. Чума так и не достигла города.

Хотя случаи заражения продолжали появляться по всей Маньчжурии и периодически за ее пределами, У Ляньдэ в Харбине объявил о победе над чумой к концу января 1911 года с окончательной массовой кремацией жертв.

Наступило время для созыва международной конференции, чтобы попытаться выяснить, почему вспышка была настолько жестокой и широкомасштабной, и какие меры борьбы с чумой оказались наиболее эффективными.

Конференция в Шэньяне

Привокзальная площадь в Шэньяне, начало 20 века. Фото: kuaibao.qq.com

Профессор истории Йельского университета Уильям Саммерс в своем исследовании 2012 года по маньчжурской чуме отмечает: «В конце января 1911 года был дан толчок к некоторого рода международной консолидации экспертов в Китае». Конференция прошла не без риска для китайской стороны. Россия контролировала железную дорогу, проходящую через огромный участок территории Китая, Япония устроилась в Даляне и заправляла главным северным морским портом, а европейские державы и США имели ряд договорных портов по всей стране.

Тем не менее, они вместе занялись организацией конференции в Шэньяне, которая после кризиса спасла Китай от обвинений в бездействии. Все участники условились, что симпозиум будет иметь сугубо научно-медицинский характер, а не являлась попыткой усилить военное присутствие в Китае.

3 апреля 1911 г. павильон компании Сяохэянь Хуэйгун (小河沿惠工公司陈列室大厅, в англоязычных источниках Shao Ho Yien Palace) превратился в конференц-центр с комнатами для совещаний, лабораториями и жилыми помещениями для делегатов. Своих экспертов также направили Италия, Мексика, Нидерланды, Германия и Австро-Венгрия, многие были сотрудниками престижных институтов.

Основную часть конференции посвятили ​​разоблачению лженауки и сплетен и получению образца бактерии. Это была передовая наука того времени: бактериальные токсины, поверхностные агглютинины, разновидности штаммов. Обсуждались пути заражения, например, через кашель, а также ошибочные теории, такие, как передача бацилл через еду. Затрагивалось даже то, что мы в наши дни называем бессимптомными пациентами и суперраспространителями.

Главной темой конференции было сдерживание эпидемии. Какие меры доказали свою эффективность лучше всего? Определенно, экстренный карантин и запрет на поездки. Кроме того, раннее использование защитных масок, еще до того, как доктор У диагностировал тип чумы как легочный. А также ускоренное строительство специальных госпиталей для изоляции инфицированных.

Улица Китайская, Харбин, 1932 г. Фото: Getty Images

Конференция завершилась 28 апреля 1911 года с заключительными замечаниями доктора У Ляньдэ. В конечном итоге опасения Китая, что Россия, Япония или европейские страны будут использовать конференцию для продвижения своих политических интересов, не оправдались.

Выводы конференции касались исследований о чуме, необходимости улучшения санитарии и карантинных мер. В заключение доктор У Ляньдэ настоятельно призывал:

«Необходимо приложить все усилия для обеспечения эффективного медицинского образования в Китае».

Глобальные решения

В 1911 году не было ВОЗ.

Борьба с эпидемией, попытки ограничить ее распространение и подавить ее, легли на плечи отдельных, часто имеющих между собой политические разногласия государства.

В Шэньяне не было политиков, только ученые-медики, которые видели необходимость в глобальном межправительственном реагировании и создании всемирной организации в области здравоохранения. Она сформировалась после Первой мировой войны в результате возникновения Лиги Наций по окончании Парижской мирной конференции 1919 года.

Лига занималась вопросами, связанными со здравоохранением, через соответствующее бюро, сформированное исполнительным отделом медицинских экспертов. Бюро решало проблемы ликвидации проказы, малярии и желтой лихорадки, успешно помогало сдерживать эпидемию тифа в России и различные вспышки холеры и брюшного тифа в Китае в период между мировыми войнами. После Второй мировой войны, преемница Лиги — ООН — создала ВОЗ.

Значительных проявлений эпидемии маньчжурской чумы на остальной территории Китая, Монголии и Российской империи так и не возникло. Закрытие порта Далянь остановило распространение заразы из Маньчжурии в основных направлениях до Японии, Кореи и других азиатских регионов. Оттуда инфекция могла бы перебраться на океанском лайнере в Европу, Америку и распространиться по всему миру. Но ей это не удалось.

Железнодорожный вокзал Харбина, 1900 г. Фото: Getty Images

Уильям Саммерс утверждает, что сдерживание эпидемии было коллективной борьбой:

 «Такое сочетание правильных знаний, надлежащих ресурсов и компетентных специалистов не всегда имело место в мировой истории борьбы с эпидемиями».

Меры, принятые сегодня во всем мире: специально построенные карантинные госпитали, указы о ношении масок, улучшенные санитарные условия, ограничения на поездки, запрет на авиаперевозки и формирование специальных бригад медицинских работников — во многом повторяют те, что были предприняты 110 лет назад на северо-востоке Китая.

Однако основные игроки сегодня: США, Китай, страны Европейского Союза и Япония — по-видимому, мало заинтересованы в скоординированном подходе к борьбе с кризисом здравоохранения, а перспективы созыва политически нейтральной конференции кажутся туманными.

В 1911 году ведущие мировые эпидемиологи стремились попасть в Китай. Возможно, именно это и должно произойти после пандемии коронавируса: ученые всего мира смогут найти способ встретиться без политики, чтобы поделиться знаниями и обсудить Covid-19 на открытом форуме.

Подготовила Валерия Абушинова

agitki.ru